ЕСЛИ ПРИБЛИЖАЕТСЯ ШТОРМ, НАДО УКРЕПЛЯТЬ ДАМБЫ

На состоявшемся на прошлой неделе в Москве форуме крупного бизнеса «Эксперт-400» состав участников был весьма представительным: чиновники федерального уровня, парламентарии, топ-менеджеры крупнейших корпораций страны, представители науки, профессиональные аналитики. В качестве главной темы были обсуждены причины торможения перехода с сырьевой на инновационную модель развития, а также роль бизнеса и государства в этом важном деле. Не обошлось и без взаимной пикировки – некоторые выступающие чиновники обвинили бизнес в нежелании вплотную заняться модернизацией, а бизнес, в свою очередь, попенял ряду министерств и ведомств экономического блока на то, что они не создают условия для этой самой модернизации. При этом особенно бурные дебаты развернулись при попытках ответить на вопросы: как вырастить национальных промышленных лидеров; в каких отраслях реален технологический прорыв; каковы риски развития традиционных отраслей и новой экономики; как минимизировать риски инвесторов в государственно-частном партнёрстве; как наладить финансирование крупных инвестпроектов с точки зрения возможностей российских банков и фондового рынка.

Все выступающие констатировали, что пока в экономике нет принципиальных изменений. Основные двигатели роста остались прежними: это ценовая конъюнктура сырьевых товаров на внешнем рынке, а также заметное оживление потребительского спроса. Локомотивом посткризисного восстановления стали крупнейшие российские компании. Практически не меняется и отраслевая структура участников лидирующей группы – по данным Агентства «Эксперт», в верхней части рейтинга находятся компании нефтегазовой отрасли, чёрной и цветной металлургии, банковского сектора, розничной торговли, транспорта и телекоммуникационной отрасли. Сегодня, как и вчера, среди 40 крупнейших компаний доминируют корпорации ТЭК и металлургии. При этом вклад первых 40 компаний в совокупную выручку всех участников рейтинга превышает вклад следующих за ними 40 предприятий почти в шесть раз. В целом выручка 40 лидеров более чем в 1,6 раза выше совокупной выручки остальных представленных в рейтинге компаний, вместе взятых. Рейтинговые изменения касаются только сокращения представительств машиностроительных компаний и увеличения доли производителей электроэнергии.

Дискуссия об инвестиционном климате страны выглядела особенно остро на фоне нарастающего бегства капиталов, объём которого в текущем году уже достиг 50 миллиардов долларов. Если быть точным, то, согласно данным Центрального банка, за девять месяцев чистый отток частного капитала из страны составил 49,3 миллиарда долларов. Причём в последнее время скорость бегства нарастает – из этой суммы 19 миллиардов долларов пришлись на третий квартал, 13 миллиардов из них покинули экономику страны только в одном месяце – сентябре. К концу года цифра, возможно, превысит 60 миллиардов, и это будет антирекорд даже для кризисного 2009 года. Пока же, по мнению экспертов, нет никаких предпосылок для возврата инвесторов в экономику страны.

А теперь сравним объём утечки с реальными инвестиционными процессами внутри страны, так как здесь не всё гладко. Выступая на форуме, вице-премьер Сергей Иванов заявил, что в 2011 году на инновации из бюджета будет выделено 742 миллиарда рублей против 477 миллиардов в прошлом году. Сумма, на первый взгляд, вроде бы неплохая, если, разумеется, не принимать во внимание объём уже убежавшего капитала, который в рублёвом пересчёте превысил полтора триллиона. Не всё ладно со структурой и источниками инвестиций. Вице-премьер неспроста сделал оговорку, сказав, что бесконечно наращивать финансирование инноваций государство не будет и не должно, так как мировая практика показывает, что львиную долю таких инвестиций должны осуществлять частные компании. По мнению Сергея Иванова, именно это и является ключевым ориентиром развития российской экономики ближайшего десятилетия. По статистике, за рубежом доля затрат частного сектора в инновационной сфере превышает 65 процентов от общего объёма инвестиций. Наш же опыт говорит о том, что негосударственные компании финансируют лишь 20 процентов затрат на НИОКР. Впрочем, с госкомпаниями в части инвестиций процесс тоже зачастую проистекает ни шатко ни валко. В качестве примера вице-премьер привёл рейтинг первой тысячи крупнейших компаний мира, осуществляющих исследования и разработки, в котором представлены только три российских представителя: Газпром (108-е место; объём инвестиций в инновации составляет 0,6 процента выручки монополии), АвтоВАЗ (758-е; 0,8 процента) и «Ситроникс» (868-е; 2,6 процента).

Не так давно Минэкономразвития обнародовал свой проект стратегии «Инновационная Россия–2020». В соответствии с этим документом к 2020 году доля государства в финансировании научных разработок и исследований должна снизиться до 35 процентов и составить 1,1 процента ВВП. А объём произведённых товаров, работ и услуг, связанных с нанотехнологиями, должен увеличиться со 119 миллиардов рублей в 2010 году до 600 миллиардов в 2020-м. Впрочем, пока это всё лишь в планах.

На первый взгляд, странным является тот факт, что масштабы оттока капитала из России усиливаются по мере нарастания проблем в мировой экономике. Ведь вроде бы пока штормит не у нас. Помимо вполне понятного ухода нерезидентов с долгового рынка России, который всегда приключается в период мировой финансовой нестабильности, здесь есть два логичных объяснения. Во-первых, с середины сентября на мировой финансовый рынок давят опасения по поводу неспособности европейских банков пролонгировать внешние кредиты. Поэтому многие российские компании и банки приступили к аккумуляции валютных средств, то есть они вкладываются в наи­более стабильный для данных условий американский доллар.

Вторая причина куда более прозаична и связана она с нашим неумением вести бизнес с прицелом на долголетнюю перспективу. Дело в том, что, как и в шальные инфляционные ­1990-е годы, отечественные предприниматели охотно вкладываются в те проекты, где не требуются длинные по времени кредиты, а рентабельность должна лежать в интервале 50–100 (!) процентов. Если таких проектов нет, то деньги банально выводят за рубеж. Понятно, что остальной мир с такими цифрами давно не работает, равно как у них нет и кредитных ставок в 14–20 процентов годовых.

Ещё одна тревожная цифра, хотя на форуме была попытка интерпретировать её как успех. Средний номинальный рост выручки 400 крупнейших компаний России составил в 2010 году 20,2 процента. Если учесть, что эти самые крупнейшие компании (естественные монополии, ТЭК, металлургия, химия) достигли роста в основном за счёт повышения цены на свои товары и услуги, то очевидно, что именно здесь и зарыта инфляционная собака. Получается замкнутый круг: эти компании накручивают цены с мотивировкой необходимости собственной стабильности, порождаемое ими инфляционное давление распространяется на все области экономики, ставка рефинансирования Центробанка отталкивается от показателя инфляции, банки отталкиваются от ставки рефинансирования плюс собственная маржа. Как следствие – кредиты стоят не менее 14 процентов годовых, хотя для длинных денег надо не более 6–8 процентов. Инновационные проекты требуют именно длинных и дешёвых вложений. Однако их у наших банков просто нет, поэтому неудивительна ещё одна шокирующая цифра, прозвучавшая на форуме, – доля средств отечественных банков в общем объёме инвестиций внутри страны составляет всего лишь 6 процентов! То есть наши предприниматели ищут деньги для долгосрочных проектов где угодно, только не в банках.

Помимо избыточной инфляции и желания бизнеса работать по старинке, у существующих механизмов кредитования и инвестирования есть и проблемы нормотворческого характера. По мнению выступившего на форуме депутата Государственной Думы Анатолия Аксакова, для улучшения инвестиционного климата отечественной экономике необходимо законодательство по проектному финансированию и секьюритизации. Именно это позволит банкам снизить зависимость от иностранных займов и активнее развивать долгосрочное кредитование.

Вице-премьером Сергеем Ивановым был назван и ещё один факт отраслевого неприятия идеи модернизации. Он пояснил, что, несмотря на поддержку и стимуляцию со стороны государства технологического обновления и перевооружения, бизнес зачастую упорно сопротивляется этому самому обновлению: «Наши машиностроители вложили немалые средства в создание нового класса двигателя для топлива «Евро-3», «Евро-4». После этого куда более богатые нефтяники пролоббировали, не побоюсь этого слова, решение о переносе сроков перехода на новые стандарты… Можно что угодно изобрести – эффективное, энергосберегающее, современное, но предприятия и граждан зачастую это не интересует».

В заключение участники форума прогнозировали, что главными двигателями роста в ближайшем десятилетии должны стать финансовый сектор, обрабатывающая промышленность и АПК. При этом на повестку дня встаёт необходимость решения вышеперечисленных застарелых проблем новыми методами. И здесь тема номер один – проведение такой денежной политики, которая обеспечит экономический рост и технологическое обновление. Другой важной темой является необходимость обеспечить рост потребления в стране без риска бесконечного вращения в инфляционной спирали. Просто напечатать деньги не получится – это мы проходили в начале 1990-х. Однако по­требление домашних хозяйств составляет уже 60 процентов ВВП, и здесь заложен колоссальный фактор роста.